Мамед Эмин Расулзаде - человек, вся сознательная жизнь которого без остатка была отдана борьбе за свободу, независимость и процветание родного Азербайджана . Азербайджан по праву гордится своим великим сыном.

Мамед Эмин родился в новогоднюю ночь 1885 года в селени Новханы недалеко от Баку .

Отец Мамед Эмина , несмотря на свою религиозность, был человеком прогрессивных убеждений и стремился дать своему сыну широкое светское образование.

Смышленый мальчик окончил русско-татарскую школу и поступил в Бакинское реальное училище.

Знакомство с различными политическими течениями конца XIX-начала XX века привели Мамед Эмина к мысли о необходимости борьбы за возрождение азербайджанской государственности.

Расулзаде оставляет учебу и полностью посвящает себя политике и журналистике. Его первые статьи появляются на страницах газеты "Шарги-Рус ", а затем он сотрудничает с такими изданиями, как "Девет-Гоч ", "Йолдаш" и "Иршад".

В году Расулзаде становится одним из основателей социал-демократической организации "Гуммет ".

Году М. Э. Расулзаде уезжает в Иран для участия в национально-освободительной борьбе азербайджанского народа против шахского режима. Три года Расулзаде провел в Иране. Там он редактировал газету "Иране ноу", работал над созданием Демократической партии Ирана.

Активная деятельность Расулзаде очень беспокоила царское правительство и поэтому оно требовало от иранских властей его ареста. Это вынудило Мамед Эмина уехать в Турцию, где он не прекращал свою работу.

В году Россия праздновала 300-летие царствования династии Романовых. В связи с этим была объявлена большая амнистия, позволившая Расулзаде возвратиться на родину. С года он становится редактором газеты "Ачыг сез", впоследствии ставшей трибуной партии "Мусават".

Общественная деятельность Мамед Эмина продолжается в октябре года-его избирают председателем партии мусаватистов.

28 мая года Национальный совет объявляет о независимости Азербайджана и о создании Азербайджанской Демократической Республики, первым главой правительства которой стал М. Э. Расулзаде.

М. Э. Расулзаде очень много сил и энергии отдавал делу становления и упрочения азербайджанской государственности, но после оккупации в апреле года Азербайджана XI Красной Армией он вынужден был эмигрировать. Иначе и его могло бы постичь трагическая участь многих руководителей Азербайджанской Демократической Республики.

В году он перебирается в Финляндию, оттуда в Турцию, затем в Польшу, а позднее в Румынию. Все годы эмиграции были посвящены борьбе за освобождение Родины от большевизма.

Желая быть поближе к Азербайджану , он в году, уже на склоне лет приезжает в Турцию и здесь продолжает борьбе за родной Азербайджан.

Спустя три десятилетия мечта великого Мамед Эмина сбылась: Азербайджан вновь обрел независимость. Некогда поднятое им знамя национального возраждения гордо реет над нашей древней землей.

Неутомимый борец за демократические свободы азербайджанского народа оставил нам огромное творческое наследие, которое дает богатейший материал для изучения истории, литературы и культуры Азербайджана.

Книги, статьи, выступления М. Э. Расулзаде опубликованы во многих странах мира на английском, немецком, польском, русском, турецком, французском языках.

• кладбище Джебеджи Асри [d]

Мамед Эмин Ахунд Гаджи Молла Алекпер оглы Расулзаде́ (азерб. Məmməd Əmin Axund Hacı Molla Ələkbər oğlu Rəsulzadə ; 19 (31 ) января , село Новханы , Бакинская губерния , Российская империя - 6 марта , Анкара , Турция) - азербайджанский государственный, политический и общественный деятель , журналист и драматург , председатель Национального Совета Азербайджана в 1918 году , член азербайджанской эмирации. Его высказывание «Bir kərə yüksələn bayraq bir daha enməz!» ("Единожды вознесенному знамени вовек не пасть!" ) стало лозунгом национального движения в Азербайджане в ХХ веке.

Биография

Юность

Мамед Эмин Расулзаде родился 31 января 1884 года в посёлке Новханы близ Баку в семье муллы . Начальное образование получил у отца, являвшегося ахундом села. Несмотря на свою религиозность, отец Мамед Эмина отдал его в светскую «русско-мусульманскую» школу, директором которой был Султан Меджид Ганизаде . Окончив школу, Мамед Эмин продолжил учёбу в Бакинском техническом училище. В 1902 году Мамед Эмин создал среди учащихся мусульманскую молодёжную организацию «Мусават » («Равенство»). В 1903 году вышла его первая статья о чистоте родного языка в газете «Шарги-Рус » («Русский Восток») - второй в России газете после крымскотатарского «Терджимана», издававшейся на тюркском языке. В 1903 году создает «Кружок молодых азербайджанцев-революционеров» . Мамед Эмин так описывал цели своей подпольной организации:

«Способствовать зарождению национального самосознания у молодежи, развивать тюркский язык в русскоязычных школах, читать произведения местных писателей, заучивать стихи, направленные против царизма, время от времени распространять заявления, отпечатанные типографским методом, быть в среде рабочих и системно внушать им мысли о свободе и революции».

Кружок также издавал газету «Гуммет» («Энергия») .

Политическая жизнь

Расулзаде, помимо политических работ, писал стихи и пьесы. В 1908 году была поставлена его пьеса «Гаранлыгда ишыглар» («Огни во тьме»), завершена работа над другой пьесой - «Неожиданная беда».

Да пусть видят, что случится то?

Послушайте, что значит, что случится, народ, который живёт в бедности и мучениях, если увидит, что мы в достатке, то будет бунт, ты не знал?» .

Эмиграция

В эмиграции издавал газету «Ени Гафгазия» («Новый Кавказ») и журнал «Одлу юрд» («Страна огней»).

Уже в начале консультаций с представителями германского министерства иностранных дел выяснилось, что возможность сотрудничества с немецкой стороной Расулзаде жестко увязывает с принятием ряда предложений: признание Германией независимости Азербайджана, создание национальной армии и т. д. Однако в ходе контактов с представителями МИД и Восточного министерства Германии ему было однозначно заявлено, что идея независимости Азербайджана не соответствует целям немецкой политики, после чего он принял окончательное решение покинуть пределы Германии .

Широко распространенное в зарубежной историографии мнение о том, что М. Э. Расулзаде якобы возглавил в этот период созданный в Берлине Азербайджанский Национальный Комитет, не соответствует действительности [ ] .

Таким образом, взаимоотношения Расулзаде с нацистской верхушкой так и не наладились. Немцам были нужны сугубо прагматичные исполнители и проводники их политики среди азербайджанских военнопленных и старых эмигрантов. По этой причине они наладили сотрудничество с членами правого крыла азербайджанской политэмиграции - оппонентами М. Э. Расулзаде - Аббасбеем Атамалибековым, Фуадом Эмирджаном и Або Фаталибейли-Дудангинским .

В 1947 г., вернувшись в Турцию, он, как и до Второй мировой войны, вновь возглавил Азербайджанский национальный центр в Анкаре, а в 1949 г. основал «Азербайджанский культурный кружок». В этот период также активно занимался творческой деятельностью, продолжая свои литературоведческие, культурологические и исторические исследования, результатом которых стали изданные в конце 40-х – начале 50-х гг. работы: «Венки азербайджанской культуры» («Azerbaycan Kültür Çelenekleri»), «Современная азербайджанская литература» («Çağdaş Azerbaycan Edebiyyatı») и «Современная азербайджанская история» («Çağdaş Azerbaycan Tarihi») . В 1951 году увидела свет фундаментальная монография Расулзаде, посвященная творчеству великого азербайджанского поэта Низами .

В 1952 году Расулзаде удалось наладить издание печатного органа Азербайджанского культурного общества – журнала «Азербайджан», на страницах которого публиковались материалы по истории, литературе, культуре и искусству Азербайджана, а также работы, посвященные национально-освободительной борьбе азербайджанских тюрков.

В этот период Расулзаде плодотворно сотрудничал с Американским комитетом за свободу народов СССР (American Committee for Freedom for the Peoples of the USSR), по приглашению которого в 1953 году отправился с визитом в США, где в эфире радиостанции «Голос Америки» выступил с обращением к азербайджанскому народу в связи с 35-й годовщиной провозглашения независимости Азербайджана.

Произведения М. Э. Расулзаде

• «Сиявуш нашего века » (Стамбул, 1923)
• Научный труд «Азербайджанский поэт Низами» (Анкара, 1951),
• «Азербайджанская республика» (Стамбул, 1922)
• «Современная азербайджанская литература» (Берлин, 1936)
• «Азербайджанская литература» (Варшава, 1936)
• Книга переводов «Образцы русской литературы» (Стамбул, 1912)
• Переводы рассказов М. Горького (Баку, 1914)
• Книги «Народовластие» (Баку, 1917)
• «Какое нам полезно правительство?» (Баку, 1917)
• «Азербайджан и его независимость» (Париж, 1930)
• «О пантюркизме» (Париж, 1930)
• «Современная история Азербайджана» (Анкара, 1951)
• «Воспоминания о беседах со Сталиным» (Анкара, 1954)
• «Крах революционного социализма и будущее демократии» (Стамбул)
• «Нация и большевизм» (Стамбул)
• «Кавказские тюрки» (Стамбул)
• «О пантуранизме. В связи с Кавказской проблемой» (Париж, 1930)

Память

Судьба семьи основателя Азербайджанской Демократической Республики, первого на Востоке независимого государства, Мамед Эмина Расулзаде была непростой. С приходом Советской власти Расулзаде пришлось оставить семью и уехать в эмиграцию. До конца своих дней он прожил в разных странах Европы, а его семья, оставшаяся в Азербайджане, испытывала на себе постоянное давление. Об этом в интервью Trend Life к сегодняшнему 125-летнему юбилею Расулзаде рассказал внук Расулзаде - Раис Расулзаде.

- Раис муаллим, остались ли у вас какие-либо воспоминания, связанные с Мамед Эмином Расулзаде, или документы?

Мои воспоминания - это только лишь ряд документов, фотографий, рукописей, писем, собранных за много лет, самого деда я не видел. Много документов хранятся в Турции, в Азербайджанском национальном центре. Ведь Мамед Эмин после ареста уехал в Турцию и там продолжал свою деятельность, он активно реагировал на различные политические события в Советском Союзе. Но и из Турции по настоянию советского правительства его выслали, и он перебрался в Польшу. Некоторое время жил в Германии, но там на него давление оказывали нацисты. С ними Мамед Эмин сотрудничать отказался, и ему пришлось уехать во Францию, а скончался он, как известно, в пятьдесят пятом году в Турции.

- Тем не менее, за годы скитаний по Европе он вел активную деятельность...

Да, ведь он был активным членом общества российских эмигрантов "Прометей", участвовавшего в идеологической борьбе против советского государства. Он был идеологом "Прометея". В этом обществе было немало выходцев из Азербайджана, но те русские, которые там были, выступали против независимости республик, а их взгляды основывались на идеологии прежней самодержавной царской России. С этими шовинистскими взглядами Мамед Эмин, конечно, был не согласен.

- А ваш отец рассказывал вам что-нибудь о Мамед Эмине Расулзаде?

К сожалению, он его тоже практически не видел. Ведь Мамед Эмина арестовали и депортировали в 1920 году, когда его сыну, моему отцу, было всего два месяца. Мамед Эмин успел только дать ему имя - Азер. Это было новое для того времени имя, так практически детей не называли.

- Известно, что ваша семья была депортирована из Азербайджана.

Да, в 1937 году нас отправили в Казахстан. И, что очень важно, до этого времени мы с ним переписывались, получали от него посылки, но потом связь была прервана. Его супругу, мою бабушку, власти обвиняли за то, что она поддерживала с ним связь. В целом наша семья много настрадалась. Около двадцати членов семьи Мамед Эмина Расулзаде были расстреляны, арестованы, пропали без вести.

Создает «Кружок молодых азербайджанцев-революционеров» . Мамед Эмин так описывал цели своей подпольной организации:

«Способствовать зарождению национального самосознания у молодежи, развивать тюркский язык в русскоязычных школах, читать произведения местных писателей, заучивать стихи, направленные против царизма, время от времени распространять заявления, отпечатанные типографским методом, быть в среде рабочих и системно внушать им мысли о свободе и революции».

Кружок также издавал газету «Гуммет» («Энергия») .

Политическая жизнь

Расулзаде, помимо политических работ, писал стихи и пьесы. В 1908 году была поставлена его пьеса «Гаранлыгда ишыглар» («Огни во тьме»), завершена работа над другой пьесой - «Неожиданная беда».

Да пусть видят, что случится то?

Послушайте, что значит, что случится, народ, который живёт в бедности и мучениях, если увидит, что мы в достатке, то будет бунт, ты не знал?» .

Уже в начале консультаций с представителями германского министерства иностранных дел выяснилось, что возможность сотрудничества с немецкой стороной Расулзаде жестко увязывает с принятием ряда предложений: признание Германией независимости Азербайджана, создание национальной армии и т. д. Однако в ходе контактов с представителями МИД и Восточного министерства Германии ему было однозначно заявлено, что идея независимости Азербайджана не соответствует целям немецкой политики, после чего он принял окончательное решение покинуть пределы Германии .

Широко распространенное в зарубежной историографии мнение о том, что М. Э. Расулзаде якобы возглавил в этот период созданный в Берлине Азербайджанский Национальный Комитет, не соответствует действительности [ ] .

Таким образом, взаимоотношения Расулзаде с нацистской верхушкой так и не наладились. Немцам были нужны сугубо прагматичные исполнители и проводники их политики среди азербайджанских военнопленных и старых эмигрантов. По этой причине они наладили сотрудничество с членами правого крыла азербайджанской политэмиграции - оппонентами М. Э. Расулзаде - Аббасбеем Атамалибековым, Фуадом Эмирджаном и Або Фаталибейли-Дудангинским .

В 1947 г., вернувшись в Турцию, он, как и до Второй мировой войны, вновь возглавил Азербайджанский национальный центр в Анкаре, а в 1949 г. основал «Азербайджанский культурный кружок». В этот период также активно занимался творческой деятельностью, продолжая свои литературоведческие, культурологические и исторические исследования, результатом которых стали изданные в конце 40-х – начале 50-х гг. работы: «Венки азербайджанской культуры» («Azerbaycan Kültür Çelenekleri»), «Современная азербайджанская литература» («Çağdaş Azerbaycan Edebiyyatı») и «Современная азербайджанская история» («Çağdaş Azerbaycan Tarihi») . В 1951 году увидела свет фундаментальная монография Расулзаде, посвященная творчеству великого азербайджанского поэта Низами .

В 1952 году Расулзаде удалось наладить издание печатного органа Азербайджанского культурного общества – журнала «Азербайджан», на страницах которого публиковались материалы по истории, литературе, культуре и искусству Азербайджана, а также работы, посвященные национально-освободительной борьбе азербайджанских тюрков.

В этот период Расулзаде плодотворно сотрудничал с Американским комитетом за свободу народов СССР (American Committee for Freedom for the Peoples of the USSR), по приглашению которого в 1953 году отправился с визитом в США, где в эфире радиостанции «Голос Америки» выступил с обращением к азербайджанскому народу в связи с 35-й годовщиной провозглашения независимости Азербайджана.

18 сен 2018 в 15:00 Айдын Балаев, доктор исторических наук, специально для "Вестника Кавказа"

В момент провозглашения 28 мая 1918 года независимость Азербайджана имела в значительной степени декларативный характер. В первую очередь это было связано с тем, что она была провозглашена за пределами Азербайджана. И для наполнения государственной независимости реальным содержанием еще предстояло обеспечить переезд национального правительства из Тифлиса в пределы страны и установить его юрисдикцию над всей территорией Азербайджана, значительная часть которого, включая столицу Баку, в то время находилась под контролем большевистских сил.

Поэтому первоочередной задачей национального правительства было освобождение столицы страны - Баку от большевистско-дашнакских захватчиков. Тем более что в этот период большевистские лидеры всерьез вынашивали планы по отторжению Баку и других прикаспийских территорий Бакинской губернии от Азербайджана с последующим их включением в состав Российской Федерации. Они даже подготовили соответствующее идеологическое обоснование для реализации этого плана. Так, по мнению одного из большевистских лидеров - Иосифа Сталина, в экономическом отношении Бакинский нефтяной район не имел ничего общего с остальной частью Азербайджана. Учитывая господство в марксистской идеологии экономического детерминизма, этим своим высказыванием Сталин фактически отказывался признать Баку и его окрестности составной частью Азербайджана. В этом вопросе с Иосифом Сталиным были солидарны и другие большевистские лидеры, в частности руководитель Бакинского Совета Степан Шаумян.

По существу, речь шла о попытке большевиков не допустить создания на территории Закавказья политического образования под названием Азербайджан, к чему так стремились национальные силы страны во главе с "Мусаватом". Идея отторжения Баку от Азербайджана была выгодна и партии "Дашнакцутюн", поскольку облегчала реализацию ее планов по включению обширных территорий Бакинской и Елисаветпольской губерний в состав будущего армянского государства в Закавказье.

10 июня 1918 года началось наступление армии большевиков на Гянджу. Целью этого наступления было уничтожение зарождающейся азербайджанской государственности и потопление в крови национально-освободительной борьбы азербайджанского народа.

В этой ситуации было очевидно, что для создания национальной государственности и нейтрализации угроз физическому существованию народа азербайджанские тюрки нуждаются в твердой внешней поддержке. А в сложившихся тогда условиях подобной внешней силой могли стать только османы, к которым и обратились азербайджанские представители. Тем более что соглашение, подписанное 4 июня 1918 года между Османской империей и правительством Азербайджана, официально предоставило им подобную возможность. В частности, статья IV данного соглашения позволяла азербайджанским представителям обратиться за военной помощью к Османскому государству "для обеспечения порядка и безопасности в стране".

Правительство Азербайджана не преминуло воспользоваться этой возможностью и с целью освобождения восточной части страны и города Баку от большевистско-дашнакской оккупации, без которого создание национальной государственности не представлялось возможным, обратилось за военной помощью к османским представителям в Батуме. В телеграмме по этому поводу министра иностранных дел Азербайджана Мамед-Гасана Гаджинского руководителю османской делегации в Батуме Халил бею, в частности, говорилось: "Правительство Азербайджанской Республики, объявившее свою независимость и заключившее договор о дружбе с Турцией, терпит большие осложнения внутри страны. Шайки четников, восставшие в большей части территории Азербайджана под знаменем большевиков, захватили в свои руки Баку - центр страны, источник ее богатства и существования, а также всю Бакинскую губернию. Не признавая Азербайджанскую Республику, они разрушают ее основы и подчиняют себе огнем и мечом всех сопротивляющихся им граждан. Сжигают города, грабят и уничтожают мирное население. Кроме Баку, также Шамахы, Куба, Ленкорань и прочие уезды наводнены этими шайками, угрожающими и Гянджинской губернии. Новообразовавшаяся Республика не в силах подавить их, поддерживаемых с севера своими союзниками, а из Персии - английской интригой".

Глава внешнеполитического ведомства Азербайджана просил османских представителей, "вследствие наличия вышеперечисленных опасностей и согласно соответствующему пункту договора о дружбе между Азербайджанской Республикой и Турцией оказать Азербайджанскому правительству военную поддержку в борьбе за изгнание из страны большевиков".[2 ] И к чести османской стороны она довольно оперативно, а самое главное, положительно отреагировала на эту просьбу азербайджанских представителей, приняв принципиальное решение об оказании военной поддержки правительству Азербайджана. Хотя место и время принятия подобного решения точно не установлено, но большинство исследователей склоняется к мысли, что оно было принято в Батуме.

Правда, в османском руководстве прекрасно понимали, что открытая военная поддержка Азербайджана неминуемо вызовет недовольство и протесты Германии, заинтересованной в установлении собственного контроля над Азербайджаном. Поэтому задолго до роспуска Закавказского Сейма и объявления независимости Азербайджана, еще в марте 1918 года, османское руководство приняло решение о создании нового военного формирования под названием "Кавказская исламская армия" для поддержки азербайджанских тюрков. Соответствующая инструкция о формировании армии была подписана военным министром Османской империи Энвер пашой 12 апреля 1918 года. Последующие события на Южном Кавказе, в частности, национально-государственное размежевание трех народов региона, лишь ускорили процесс создания "Кавказской исламской армии".

Особенность этой армии заключалась в том, что укомплектованная османскими и азербайджанскими добровольцами, она формально не входила в военные структуры Османского государства и не подчинялась турецкому командованию. Это давало возможность руководству Османского государства отмежеваться от действий "Кавказской исламской армии" на территории Азербайджана и таким образом избежать напряженности во взаимоотношениях с Германией.

Безусловно, на самом деле костяк "Кавказской исламской армии" составляли регулярные части османской армии, усиленные азербайджанскими добровольцами. К тому же процесс комплектации данной армии находился под личным контролем Энвер паши, который возлагал большие надежды на нее в деле реализации своих планов в отношении Кавказа, и прежде всего Азербайджана.

Неслучайно командующим "Кавказской исламской армией", перед которой была поставлена конкретная задача по освобождению Баку от большевистских и дашнакских оккупантов с последующей его передачей законным владельцам - азербайджанцам, Энвер паша назначил своего сводного брата Нури пашу. По его замыслу, Нури паша должен был стать активным проводником в жизнь его политической программы, предусматривавшей вхождение тюркских народов Кавказа, в первую очередь азербайджанцев, в состав Османской империи.Политическим советником командующего "Кавказской исламской армией" был назначен Ахмед бек Агаоглу.[5]

25 мая 1918 года Нури паша вместе с 300 военными инструкторами прибыл в Гянджу и с большим восторгом был встречен жителями города. Уставшее от хаоса и анархии азербайджанское население жаждало силы, способной восстановить спокойствие и порядок как в Гяндже, так и во всей стране. И Нури паша оправдал эти надежды гянджинцев, за относительно короткий срок восстановив должный правопорядок в городе. Это создало условия для переезда 16 июня 1918 года правительства Азербайджана из Тифлиса в Гянджу.

По существу, турецкая военная помощь сыграла ключевую роль в защите зарождающейся азербайджанской государственности от посягательств большевистско-дашнакских сил. В отношении тюркских народов Кавказа и Центральной Азии Турция выполняла ту же освободительную миссию, что и Россия на Балканах. Как подчеркивал Мамед Эмин Расулзаде, несмотря на все коллизии азербайджано-турецких отношений, "память о турках в наших сердцах останется такая же, какая осталась в Болгарии о русских героях, пришедших туда для ее освобождения".

Ситуация осложнялась тем, что летом 1918 года многие ведущие государства мира, и в первую очередь Россия, Великобритания и Германия, пытались установить свой контроль над богатейшими нефтяными месторождениями Баку, поскольку "нефть для воюющих сторон была необходима, как вода". Причем противоречия в этом вопросе имелись не только между Антантой и коалицией центральных держав, но и внутри каждого из этих блоков.

Как свидетельствует донесение М.Э. Расулзаде из Стамбула от 19 июля 1918 года, немцы, являвшиеся союзниками Османской империи в Первой мировой войне, тем не менее активно противодействовали взятию Баку со стороны турецко-азербайджанских сил, аргументируя свою позицию тем, что в этом случае большевики могут сжечь нефтяные промыслы. В этой связи неудивительно, что летом 1918 года за спиной азербайджанского правительства происходил настоящий торг между представителями различных государств, предметом которого являлся Баку с его нефтяными богатствами.

Примером тому являлись переговоры между Россией и Германией, которые велись в течение всего июля и августа 1918 года и завершились 27 августа подписанием дополнительного соглашения к Брест-Литовскому мирному договору. Некоторые положения этого соглашения напрямую касались Азербайджана. Согласно этим положениям Германия взяла на себя обязательство препятствовать пересечению границ Шемахинского и Бакинского уездов вооруженными силами третьей державы. Очевидно, что речь шла о турецких войсках, в то время задействованных в Азербайджане для освобождения Бакинской губернии от большевистско-дашнакских сил. Взамен за эту "услугу" Россия должна была поставлять Германии ежемесячно четвертую часть всей добываемой в Баку нефти.

Практическая значимость этого соглашения была равна нулю, поскольку в момент его подписания большевистская Россия уже не контролировала Баку, а Германия не обладала в регионе сколько-нибудь серьезной военной силой, а также необходимыми рычагами, чтобы приостановить продвижение турецко-азербайджанских войск к Баку. Тем не менее в связи с подписанием данного соглашения 12 сентября 1918 года М.Э. Расулзаде в качестве главы азербайджанской делегации в Стамбуле вручил посланнику германского правительства в Турции графу Вальдбургу ноту, в которой выражался протест против признания Германией суверенитета России над городом Баку, "естественной столицей, интеллектуальным, экономическим и политическим центром Азербайджана".

В ноте подчеркивалось, что "азербайджанский народ, пользуясь правом, которое было провозглашено русской революцией и подтверждено русским правительством в Брест-Литовске, а именно правом самоопределения, сбросил вековое иго и провозгласил свою независимость в твердой уверенности, что сможет рассчитывать на симпатии Четверного Согласия".

В ноте с исторической, географической, культурной, экономической и этнографической точек зрения обосновывалась принадлежность Баку к Азербайджану. До сведения германского посла доводился и тот факт, что Баку "с незапамятных времен являлся крупным центром азербайджанских тюрков и был аннексирован Россией лишь в 1813 году".

Отмечая значимость Баку для независимого существования Азербайджана, М.Э. Расулзаде писал: "Все политические, экономические и общественные институты, духовные учреждения, школы и благотворительные общества, культурные центры, мусульманские типографии - все сконцентрировано в Баку, который одновременно является центром объединения всей нашей интеллигенции. Это центр, объединяющий все материальные и нравственные силы, способные создать независимость страны".

Как отмечалось в ноте, "этот вопрос является для Азербайджана не просто проблемой территориального приращения, а скорее условием жизнеспособности страны", в то время как для других государств, претендующих на Баку, город представляет лишь экономический интерес. При этом от имени азербайджанского правительства М.Э. Расулзаде гарантировал обеспечение "коммерческих и экономических интересов тех стран, которые будут поддерживать с нами дружеские отношения, в особенности интересов такой великой промышленной державы, как Германия". В конце документа выражалась "твердая надежда" на то, что данная позиция азербайджанского правительства и права азербайджанцев "на этот город будут серьезно приняты во внимание императорским германским правительством".

Безусловно, М.Э. Расулзаде прекрасно осознавал, что подобными дипломатическими демаршами вряд ли удастся решить проблему Баку в пользу Азербайджана. Поэтому в своем письме министру иностранных дел Азербайджана Мамед-Гасану Гаджинскому от 6 сентября 1918 года он подчеркивал, что "вопрос Баку зависит только от силы. Если Баку не будет взят - все кончено. Прощай Азербайджан". Он нисколько не сомневался в том, что "величайшим и достойнейшим ответом" на русско-германское соглашение от 27 августа 1918 года может стать только "взятие Баку".